Он видел перспективу

все статьи
74

10 февраля 2016

«Живая история» — потрясающий раздел нового портала о «Росатоме». Ветераны отрасли вспоминают былое в таких живописных деталях, какие любому историку, киносценаристу или автору детективов и не снились.

Для тех, кто еще не оценил богатство http://memory.biblioatom.ru, «СР» продолжает одноименную рубрику. В этот раз наш герой — Борис Никипелов, лауреат, орденоносец, замминистра. На «Маяке» его усилиями создавался первый в стране завод РТ. Уже одного этого хватило бы для того, чтобы войти в историю. А ведь было еще многое другое.

Детство Никипелова было нелегким и никаких лавров не сулило. Во-первых, в 1937-м посадили отца. Коммунист, казак-землепашец, 30-тысячник — и вдруг арест. Нужно ли говорить, как это могло повлиять на всю семью? Во-вторых, когда Борису не исполнилось и 10 лет, грянула война. Эвакуацию Никипеловы пережили не раз и не два. Тем не менее юноша окончил школу с золотой медалью — полновесной, без скидок на трудности военного и послевоенного времени. То же самое было в институте: других оценок, кроме «отлично», в его зачетке не водилось.

112 рацпредложений, или 62 «жигуля»

Радиохимический завод атомного министерства (завод 25, как его называли) особого впечатления на выпускника УПИ не произвел. О первых годах своей работы Борис Никипелов скажет: «Ничего необычного не увидел, и освоить новое производство мне никакого труда не составило. Более того, в технологиях завода я находил много недостатков и подавал предложения по совершенствованию. Меня заметили и вскоре назначили технологом цеха».

Борис Никипелов был технологом не только по должности, но и по призванию. «Наука движет человечество, — говорил он. — Но обеспечивают благосостояние людей технологии. Наш век — это век технологий, поэтому я учился прежде всего на технолога».

Из производственной характеристики за 1976 год: «Является автором 13 изобретений и пяти научных отчетов. Подал 112 рацпредложений с общей экономией 448 тыс. рублей (в то время лучшая модель „жигулей“ стоила 7250 рублей. — „СР“). В 1974 году защитил диссертацию и стал кандидатом технических наук». Характеристика за 1985 год: «Принимал активное участие в разработке и проектировании первого в стране завода РТ, им проделана большая работа по экспериментальной проверке технологических схем, примененных в проекте нового завода. В 1985 году защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора технических наук».

«Да, — скажет впоследствии Борис Никипелов, — я считаю себя соавтором завода РТ, поскольку занимался им будучи на заводе, и потом, когда перешел в управление комбината. РТ был нам просто необходим. Тем более что как раз в это время встал вопрос о закрытии 25-го, и мне выпала историческая задача — спасать коллектив, искать ему новое применение».

Спасение завода — дело рук самого завода

Построенный в 1948 году завод оказался крайне неудачным, особенно в части размещения внутрицехового оборудования.

Буквально в полутора-двух метрах от пульта управления проходили технологические трубы, по которым протекали активные растворы. Люди получали недопустимо высокие дозы облучения. Было принято решение построить дублер, более совершенный радиохимический завод, а 25-й остановить. Не у дел остались исключительно грамотные специалисты. Дий Фесик, начальник цеха, говорил: «Лучшего коллектива, чем тот, я в своей жизни не видел. Молодые, дружные, работать с ними было одно удовольствие».

Дублер набирал обороты, а на 25-м из подразделений функционировала одна столовая. К делу подключился Никипелов: «А что если реконструировать 25-й под переработку ОЯТ — завод РТ?» Обратились в министерство, там сказали, что уже принято решение о создании такого завода в Томске. Площадь выделена, руководители назначены, начата подготовка к строительству.
Куда же тогда девать людей с 25-го? Переводить на новый? Но там уже все укомплектовано. Встретились с обладавшим большим влиянием начальником главка Зверевым: «Зачем строить где-то, если у нас не только площадка, но и коллектив есть?» Тот с доводами согласился и переговорил со Славским. Через некоторое время состоялось большое совещание в министерстве, а в 1967 году вышло постановление о строительстве завода РТ на «Маяке».

Строительство шло туго. «Вот когда завод запустили, — рассказывал бывший начальник УКС комбината Александр Бочкарев, — „авторы“ и „участники“ слетелись со всего Союза. Все ходили в героях, а когда нужно было помогать, участников было намного меньше. Мне приходилось даже в ЦК жаловаться. В частности, на Уралмаш. Я этому Уралмашу с десяток легковых машин отвез, которые тогда были страшным дефицитом, только чтобы не затягивали с оборудованием, но перебои все равно были».

«Не сказать, что у РТ были явные противники, — вспоминал Борис Никипелов. — Но мало кто и содействовал. Большинство считало, что главное — это все-таки дублер, а РТ — так, может понадобиться, а может и нет. „Что вы какой-то ерундой занимаетесь?“ — говорили нам, когда мы настаивали на создании стендов и опытных установок. А как без них? Ведь создавалось принципиально новое, очень сложное производство. Лучше все испытать на стендах, чем потом в грязи переделывать плохо продуманные решения».

Никипелов со своей командой преодолел все трудности. Юрий Носач, замдиректора «Маяка»: «То, что мы в самые трудные для комбината годы имели действующий, хорошо организованный комплекс РТ, который принес предприятию сотни миллионов долларов дохода, — это заслуга Никипелова. Он показал себя не только прекрасным знатоком технологий, но и человеком, видящим и понимающим перспективу».

Гайдар, ты не прав

Вполне естественно, что Бориса Никипелова, как грамотнейшего специалиста, пригласили работать в министерство. Хотя точнее будет слово «обязали». Потому что особого желания переезжать в Москву Никипелов не выказывал. Но в ЦК разговор короткий: «После аварии в Чернобыле надо серьезно заняться укреплением производства. Хотим поручить это дело вам».

Так Никипелов стал замминистра. Каким он был на этом посту? Юрий Носач: «Борис Васильевич был на голову выше остальных работников аппарата. Настоящий первый заместитель министра.
В манере вести совещания, в общении с крупными учеными и государственными деятелями — во всем был виден ум, образованность, умение вести себя. Он хорошо ориентировался в самых сложных вопросах и не боялся принять важное решение, противоречащее мнению авторитетов». Даже таких авторитетов, как глава правительства. «Тогда практические все вопросы решал Гайдар, — рассказывал Никипелов.— А Гайдар вбил себе в голову, что все беды от оборонного комплекса. Мол, съедает слишком много средств, разоряет страну. А коли так, не отпускать денег на зарплаты. Я ему не единожды объяснял, что в атомной промышленности действовать наскоком нельзя. Это может плохо кончиться. Где-то в другом месте люди пошумят-покричат, да и успокоятся. Что еще они могут сделать? А у нас в цехах собирают атомные бомбы. И где гарантия, что кто-нибудь из обиженных в порыве отчаяния ничего не подорвет? Думаете, среди тысяч человек ни одного такого не найдется?» Борис Никипелов человек очень интеллигентный, но в некоторых случаях, как видим, может разговаривать очень жестко. Гайдар вот все понял, и предприятия получили средства.


Досье

Ф. И. О.: Борис Васильевич Никипелов
Год рождения: 1931
Сведения о работе:
С 1955 по 1987 г. работал на предприятии п/я 21 (ПО «Маяк»), прошел путь от инженера-технолога до главного инженера. С 1987 г.— первый замминистра Минсредмаша.
С ноября 1991-го по март 1992 г.— и. о. министра атомной энергетики и промышленности. С марта 1992 по 2002 г. — советник министра РФ по атомной энергии.
В настоящее время — главный научный сотрудник в нституте геологии рудных месторождений, петрографии, минералогии и геохимии (ИГЕМ).
Награды и звания: орден Ленина, орден «Знак Почета», лауреат Государственной премии СССР, премии Совета Министров СССР, заслуженный рационализатор РСФСР.

По материалам газеты «Страна Росатом» № 46, декабрь 2015 г.